|| НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ ||

С Днём Победы!

Воскресенье 9 мая 2010
Юрий Пореш Думаю, поздравительных записей сегодня в блогах более чем достаточно. Поэтому просто скажу, что от души поздравляю ветеранов и всех нас с этим великим днём!

А чтобы современный читатель лучше почувствовал, какой огромной ценой далась та главная Победа в мае 1945-го, я решил у себя в блоге разместить фрагмент из моего интервью с Юрием Рейнгольдовичем Порешем. На войне он был простым пехотинцем. И фрагмент его воспоминаний рассказывает о тяжелейших боях за Невскую Дубровку (так называемый «Невский пятачок») в 1941 году.

Вспоминает Юрий Рейнгольдович Пореш:

Вскоре нас направили на один из участков фронта, требовавших постоянного пополнения свежими силами. Это была Невская Дубровка. От раненых солдат, успевших там побывать, мы уже знали, что оттуда редко возвращаются живыми.

Утром 2 ноября наша маршевая рота, входившая в состав 576-го стрелкового полка 115-й стрелковой дивизии, прибыла по железной дороге на станцию Дубровка. В течение дня под слабым прикрытием прилегающего к станции обгорелого леса мы получили оружие, патроны, кое-что из обмундирования и сухой паек, состоявший в основном из сухарей и папирос «Ракета».

Командир роты проинструктировал нас о порядке переправы и о стоявших перед нами задачах. Мы в последний раз поели горячую пустую кашу, отдохнули немного и ночью, пройдя километра полтора, вышли к берегу реки.


Укрывшись в прибрежных траншеях, мы ждали команды на погрузку, коченея от холода и пронизывающего насквозь ветра. Мороз тогда был градусов тридцать, а то и сильнее. Но, что примечательно, хотя Нева рано покрылась крепким льдом, однако постоянный артиллерийский и минометный огонь превращал поверхность реки в местах переправ в битые ледяные глыбы и густую шугу.

Наша деревянная гребная лодка, рассчитанная человек на десять, была нагружена до краёв. Нас туда запихнули человек двенадцать, причём у каждого был ещё и боезапас, и винтовка, и гранаты, и противогаз, и подсумок. С таким весом и в спокойных условиях можно перевернуться. А мы ведь ещё плыли при ярком свете немецких «люстр» (световых ракет, которые медленно парили на парашютах и, благодаря этому, подолгу освещали очень большое пространство мертвенно бледным светом) и непрекращающемся минометном огне.

Только одно плавсредство из пяти достигало цели… Тем не менее, наша лодка оказалась той пятой, которой хоть и с потерями, но все же удалось достичь левого берега.

К моменту высадки нашей роты все окопы, ходы сообщений были забиты замерзшими трупами. Они лежали на всей площади «пятачка», там, где их настигла пуля или осколок. Трудно об этом вспоминать, но так было: укрытие, в котором мне и моим двум товарищам довелось разместиться, было вместо наката перекрыто окоченевшими трупами, трупами были частично выложены стены, амбразуры для ведения огня были оборудованы между трупами, уложенными вдоль окопов вместо бруствера. Вся площадь пятачка представляла из себя кладбище незахороненных солдат и офицеров.

Всё это на фоне постоянного грохота нашей и немецкой канонады, специфического запаха минного пороха, отвратительного звука немецких штурмовиков, стона раненых, мата живых, кроющих немцев, войну и этот гиблый пятачок, а иногда и наших артиллеристов, лупивших по своим позициям.

В такой обстановке нужно было не только сдерживать постоянные попытки немцев ликвидировать плацдарм, но и предпринимать наступательные действия, выполняя приказ командования о необходимости прорыва блокады.

Полный текст интервью вы найдёте здесь.

Перейти на главную страницу блога

Поделиться этим постом в социальных сетях: